|
Прерванный эксгибиционизм27 октября 2010Текст Марыси Никитюк Фото Всеволод Ковтун
Театральный критик Сергей Васильев и актриса Татьяна Круликовская создали своеобразный спектакль по отрывку романа «Невиновные» австрийского писателя и философа Германа Броха. «Святая похоть служанки Церлины» театра «Сузір’я» — это Инсценированная часть романа семантически и стилистически самодостаточна: от каскада похождений и самообличений, эксгибиционистского акта падшей души, очищающейся перед зрителями, невозможно оторвать глаз. Подобные персонажи — настоящее испытание актерского мастерства для актрис, которые охотнее воплощают амплуа поэтичных красавиц, нежели физических и духовных отщепенцев. Татьяна Круликовская очень хороша в роли отталкивающей интриганки и развратницы, и это — настоящее свершение ее как актрисы. Вся в белом на белоснежной постели Церлина ведет на контрасте свой темный, низкий рассказ: святость и горькое понимание жизни идеально заложены в символику белого, олицетворяющего также последующее прозрение и осознание героини. Татьяна Круликовская передает каждый оттенок характера и делает это с азартом и куражом. Вероятно, для того, чтобы подчеркнуть падшесть и омерзительность персонажа, на постель Церлины «возложены» различные медицинские препараты — пробирки, ампулы, клизмы, она, то засовывает их себе под юбку, то мастурбирует их. Но нельзя не заметить, что этот предметный ряд, живущий своей отдельной жизнью, не предает остроты и так довольно жесткому рассказу, а только отвлекает от игры актрисы и вульгаризирует действо. Минусом этого спектакля также можно назвать его продолжительность, как ни странно, но этого спектакля оказалось явно мало. Разворачивающаяся как эпическое полотно девиантной саги, постановка быстро скомкивается в конце, и зритель внезапно обозревает великолепную спину Круликовской, отвернувшейся к стене. Там, где эксгибиционизм героини должен был бы очиститься осознанием, происходит невероятно быстрое и неподготовленное, а потому и неправдоподобное изменение героини. Всей этой истории слегка не хватило дыхания в точке кульминации, которая одновременно была и развязкой. |
2007–2022 © www.teatre.com.ua
Все права защищены. При использовании материалов сайта, гиперссылка на www.teatre.com.ua — обязательна! |
Все материалы Новости Обзоры Актеры Современно Видео Фото обзор Библиотека Портрет Укрдрама Колонки Тиждень п’єси Друзья | Нафаня |
Нафаня: киевский театральный медведь, талисман, живая игрушка
Родители: редакция Teatre
Бесценная мать и друг: Марыся Никитюк
Полный возраст: шесть лет
Хобби: плохой, безвкусный, пошлый театр (в основном – киевский)
Характер: Любвеобилен, простоват, радушен
Любит: Бориса Юхананова, обниматься с актерами, втыкать, хлопать в ладоши на самых неудачных постановках, фотографироваться, жрать шоколадные торты, дрыхнуть в карманах, ездить в маршрутках, маму
Не любит: когда его спрашивают, почему он без штанов, Мальвину, интеллектуалов, Медведева, Жолдака, когда его называют медвед
Не написал ни одного критического материала
Колесил по туманным и мокрым дорогам Шотландии в поисках города Энбе (не знал, что это Эдинбург)
Терялся в подземке Москвы
Танцевал в Лондоне с пьяными уличными музыкантами
Научился аплодировать стоя на своих бескаркасных плюшевых ногах
Завел мужскую дружбу с известным киевским литературным критиком Юрием Володарским (бесцеремонно хвастается своими связями перед Марысей)
Сел в маршрутку №7 и поехал кататься по Киеву
В лесу разделся и утонул в ржавых листьях, воображая, что он герой кинофильма «Красота по-американски»
Стал киевским буддистом
Редактор (строго): чей этот паршивый материал?
Марыся (хитро кивая на Нафаню): его
Редактор Портала (подозрительно): а почему эта сволочь плюшевая опять без штанов?
Марыся (задумчиво): всегда готов к редакторской порке